Человек ступает по земле твердыми,
увесистыми шагами, не замечая под собой маленькие частицы инородного материала.
Он растворяется от такого сильного давления, рассыпается на сотни тысяч
маленьких песчинок, что тут же разлетаются в разные стороны, подобно блестящей пыльце.
Человек никуда не спешит – ему попросту некуда спешить, ведь
то место, в котором он живет, не имеет ни времени, ни пространства.
Он не знает, какой сейчас час или год: в его вселенной нет ни часов, ни календаря. Он
давно уже перестал бриться, вернее, растительность на его лице уже давно
замедлила свой рост, не то перестала
расти вовсе. Он не помнит, сколько ему лет, потому что здесь, в этом месте, он
не ощущает тех признаков, которые могли бы навести его на мысли о его
предположительном возрасте.
Каждый день он просыпается и видит перед
собой и над собой бесконечный космос ‒ огромный, неизведанный, но при этом уже
родной и «свой». Эти темно-синие с фиолетовыми вкраплениями переливы,
движущиеся туманно-дымные облачка, метеоры, звезды. Человек не мог представить
себе иного неба. Он попросту не помнил ничего другого.
Его день начинался в неопределенное
время. Он не знал, новый ли это день или все еще продолжение старого. Человек
жил не ради осознания, что прошел очередной день, не ради бесполезного счета
календарных чисел. Его единственной радостью и смыслом жизни был обход его
личной маленькой планеты.
Он проходил не один десяток километров,
пока не совершал полный круг, возвращаясь к помеченному месту, которое считал
своим домом и ночлегом. Он шел, и глаз его бесконечно радовал этот сверкающий
песок, появляющийся от растаптывания мелких инородных сгустков. Эта ежедневная
прогулка радовала его, потому что он мог любоваться «небом», своим личным
миром, не омраченным совершенно никем и ничем. В его мире не было болезней,
войн, вражды. Однажды его покой потревожил другой человек.
‒ Меня зовут Терра. А Вас?
‒ Сола.
Вторжение нового, чужеземного человека
было непонятно Соле. Кто она такая, как она оказалась здесь? Сильнее всего его
волновало то, каким образом она смогла сюда пробраться.
Но ответа не находилось. Терра безмолвно
сидела на большом камне, который состоял из спрессованных инородных сверкающих
сгустков, качала ногами и смотрела вдаль.
Незнакомая ему ранее тишина повисла в
воздухе. Она была тревожная, и в то же время вызывала в душе неведомый ранее
трепет, сродни нестерпимому ожиданию ребенка, которому пообещали сделать
сюрприз.
‒ Должно быть, Вам здесь очень одиноко? ‒
спросила Терра.
‒ Ничуть, ‒ практически молниеносно
ответил Сола.
‒ А чем Вы здесь занимаетесь?
‒ Я хожу по своей планете, осматриваю
ее, проверяю, все ли в порядке. Я живу здесь слишком давно, чтобы предпринимать
что-либо другое.
‒ А Вам не хотелось поехать в другое место? Посмотреть другие пейзажи,
да даже небо другое.
‒ Когда-то давно я скучал по небу. Оно сильно отличалось от
здешнего. Кажется, оно было голубым, а иногда серым, оранжевым, розовым, ‒ на
этих слова голос Солы начал немного дрожать. Он, сам того не ожидая, упал на
соседний камень, уставившись в ту же сторону, куда незнакомая девушка, провел
рукой по своему лицу, как будто ощупывая на нем черты чего-то человеческого,
будто пытаясь узнать себя без помощи зеркала.
Его ритуал прервали слова девушки.
‒ Я могу показать Вам это небо. Знаете, Ваше небо ничуть не хуже
моего. Однако под моим небом и жизнь совсем другая.
‒ Какая – «другая»?
‒ Вы не знали другой жизни?
‒ Знал, но это было настолько давно, что я совсем ничего не помню.
На самом деле Сола помнил кое-что.
Фрагменты своего детства, когда он, будучи совсем маленьким мальчиком, резво
бегал по зеленым лугам, на которых рассыпались одуванчики, колосилась рожь.
Могучие деревья, в тени которых можно было заснуть днем, а проснуться под вечер
и пойти к дому, дабы провести время с семьей. Сентиментальные воспоминания о
детстве ‒ последнее и единственное, что осталось у него с того времени. Он еще
раз ощупал свое лицо, но уже кончиками пальцев, после чего глубоко вздохнул и
спрыгнул с камня.
Камень рассыпался. Терра исчезла.
В этот момент по какой-то неведомой
причине Сола ощутил то, что не ощущал уже очень давно. Одиночество.
Ты стоишь один, на большой планете в
бескрайнем космосе, под этим густым, затягивающим в себя «небом». Это не то
небо, под которым хочется дышать, под которым хочется жить.
В его голове мимолетно пронеслась одна
мысль: «Отчего какой-то человек, явившийся в мой мир без спросу, за
несколько минут смог поднять из недр души все то, что так усердно забывалось в
течение очень долгого времени?»
И тут же он поймал себя на том, что снова начал замечать время. Еще
немного, и он снова начнет считать дни, хотя делать это в его вселенной было
практически невозможно.
Сола ринулся с места, чтобы найти, на
чем сюда добралась та девушка, Терра. Он сделал круг, и еще один круг, и еще,
возвращаясь в одну и ту же точку, но не находя ничего нового. Он сломал камень. И еще один камень. И еще.
В итоге осознав, что ему больше нечем пометить то место, которое было его домом.
Его душой овладела высшей степени тоска,
граничащая с отчаянием. Казалось,
еще немного, и он не то расплачется, как маленький ребенок, не то побежит
прочь, лишь бы глаза не видели этой планеты.
Он уснул.
И во сне его ирреальное смешалось с
реальным. Он видел небо самых разных цветов: от самых светлых до темных, как на его родной планете. Он снова ощутил руками
то, насколько трава мягкая, одуванчики пушистые, а земля холодная, лишь в некоторых местах теплее из-за попадавших
на нее лучей солнца.
И вот, лежа под открытым небом в месте
из своих воспоминаний, он впервые вдохнул настолько сильно, что грудь его
напомнила могучий холм.
Сола закрыл глаза.
***
Человек не ступал больше по этой земле.
На ее поверхности высокими глыбами выросли камни из блестящих инородных
сгустков.
Здесь больше не было ни людей, ни
времени, ни пространства.
Земля обрела свой покой.
Человек обрел свое место.
